 Валентин Кудров. Экономика России в мировом контексте.
– М.: Алетейя, 2007. – 736 с.
«Экономика России в мировой контексте» – это, скорее, учебник истории России XX века с акцентом на экономику. Но если из тонны фактической руды выделить грамм идеологического радия, то картина сложится следующая.
К концу 1980-х экономика СССР пребывала в тяжелом системном кризисе, одним из внешних проявлением которого была проблема дефицита. Росла социальная дифференциация, основанная не на трудовом вкладе и квалификации, а на доступе к растущему дефициту. Справиться с этой проблемой и перевести экономику на рельсы рыночной экономики вызвалась команда младореформаторов…
Стоп. Во-первых, сегодня очевидно, что дефицит товаров народного потребления был во многом вызван стратегией форсированного накопления, наращивания в плановом порядке капитальных вложений в огромное по своим масштабам производственное строительство. Как писал венгерский экономист Янош Корнаи, «хронический дефицит – нормальное состояние ресурсоограниченной экономики, он совместим с ее нормальной деятельностью, ростом. Более того, он не просто совместим, но является одним из постоянных элементов этой нормальной деятельности». Во-вторых, и сегодня социальное неравенство основывается не столько на трудовом вкладе и квалификации, сколько на близости к политическим или экономическим «рулям» и «кормушкам». В-третьих, проблема дефицита была решена главным образом с помощью импорта, поскольку ВВП России по официальным данным в ходе реформ 1990-х сократился почти вдвое…
Но это так только кажется! Кудров считает, что «если использовать самые современные подходы в оценке темпов роста на базе постоянно меняющихся весов», то «падение производства в России на протяжении 90-х годов XX века окажется вообще под вопросом». И цитирует далее руководителя европейского отдела МВФ Джона Олдинг-Сми, сказавшего, что «если бы экономические программы, которые МВФ поддерживал в последние годы, были проведены полностью, то сегодня экономика России выглядела бы по-другому»…
Как выглядела бы экономика России, если экономические программы МВФ были доведены до конца, поведал Джон Перкинс в книге «Исповедь экономического убийцы» (бестселлер The New York Times). В ней Перкинс рассказывает, как перед ним, молодым экономистом, была поставлена задача создания метода, идеально подходящего для обоснования завышенных показателей роста экономик развивающихся стран. Перкинс с задачей блестяще справился. Так появился «марковский метод эконометрического моделирования», названный по имени русского математика Андрея Андреевича Маркова. Рекомендации международных организаций, подталкивающих экономики развивающихся стран в долговую ловушку без надежды когда-нибудь из нее выбраться, получили «научное» обоснование. Не без тщеславия Перкинс замечает, что только высококвалифицированный эконометрист, имевший уйму времени и денег, мог разобраться во всех сложностях «марковского метода» и поставить под сомнение произведенные им расчеты. «Современные подходы в оценке темпов роста на базе постоянно меняющихся весов», используемые Кудровым, подозрительно смахивают на очередной «марковский метод»…
Есть в книге и несомненные откровения – скажем, утверждение, что ваучеры были, по существу, «популистской политической мерой, имевшей целью успокоить население, создать иллюзию равных возможностей при вхождении в рынок». И в самом деле, грех жаловаться, а то ведь могли провести приватизацию и без иллюзии равных возможностей! Утешиться же Кудров предлагает тем, что «опыт приватизации в западных странах наполнен негативными примерами в намного большей степени, чем наш современный российский».
Заканчивается книга традиционными призывами разворошить Мавзолей и посносить советские памятники, внушающие западным предпринимателям непреодолимое отвращение к инвестированию денег в российскую экономику. С этим трудно спорить: инвесторы – народ капризный…
http://www.ng.ru/ng_exlibris/2007-08-30/6_vzmah.html |
